Прошу прощения у читателей — здесь будут цифры. Довольно много. Но это и естественно, по-моему — когда речь идет о евреях.
Есть старый анекдот. Еврей спрашивает китайца: «Сколько вас?» — «Миллиарда полтора в Китае да еще миллионов 100 по миру». — «Странно — а что-то вас нигде не видно». «А вас сколько?» — спрашивает китаец. «Миллионов семь в Израиле, да миллионов 10 по миру». — «Странно, — говорит китаец — а кругом только вас-то и видно».
В начале 1990-х я искренно думал, что присутствую при «окончательном решении» еврейского вопроса в России: все уедут, немногие старики, кто останется, естественным путем уйдут…
Но вот прошло 25 лет и нас по-прежнему не так мало. По крайней мере, тут, в Москве.
Вот теперь — обещанные цифры.
В 1891 году на 822 000 москвичей было 35 000 евреев (примерно 4,5%), в 1917-м — на 1 854 000 москвичей — 60 000 евреев (чуть больше 3%), в 1939-м — на 4 131 000 москвичей — 250 000 евреев, около 6%. Это был максимальный показатель.
Дальше плавно поехало вниз.
1959-й: 5 млн москвичей — 240 000 евреев (чуть меньше 5%). 1970-й: 6,9 млн москвичей — 251 000 евреев (3,6%). 1979-й: 7,8 млн москвичей — 225 000 евреев (2,9%).
Тут все более или менее понятно. После Революции — «понаехали тут». Кстати, тогда (1920–30 годы) многие местечковые евреи довольно сильно отличались — по поведению, акценту — от коренных москвичей. Так что легко понять степень симпатии — если еще учесть, что много евреев было, естественно, в торговле, сфере обслуживания. Но тогда (до 1939 года) Советская власть «душила прекрасные порывы». Слово «еврей» было не слишком частым в газете «Правда», раввинов преследовали — но все-таки государственного антисемитизма не было. Хотя список «троцкистов», расстрелянных на публичных Московских процессах 1936–38, выглядел для евреев весьма зловеще…
После 1939-го начался, а после 1945-го утвердился крепкий государственный антисемитизм. Возможно, с этим и связано постепенное уменьшение числа евреев в Москве: с одной стороны, стало куда больше смешанных браков и дети чаще записывались русскими, с другой — с 1970-го начались, хоть и с великим трудом, отъезды. Наконец, известно, что рождаемость в еврейских семьях была ниже, чем в среднем по городу.
Но уменьшение в абсолютных цифрах было невелико: с 1939 по 1979 год всего на 25 000, на 10%. Однако, поскольку общее население Москвы выросло за это время почти в два раза, процент евреев, соответственно, вдвое уменьшился.
А вот потом начался обвал.
1989 год. Население Москвы — 8,8 млн человек, евреев — 175 000, 2%. За 10 лет (с 1979-го) евреев в Москве стало на 50 000 меньше. Понятно — отъезд стал куда свободнее. А когда подняли шлюз в начале 1990-х — уехали «все».
По официальной переписи 2010 года, в Москве 12,3 млн жителей, из них 53 145 евреев — 0,4%. В 10 раз меньший процент, чем в 1891-м — в царской России, при «черте оседлости», когда право жительства евреев в Москве было ограниченно.
Тем не менее скажу честно — и это больше, чем я ожидал 20 лет назад. К этому надо еще добавить, что ассимиляция стала, конечно, АБСОЛЮТНОЙ. Если судить по доступной мне выборке на 1 «полного» еврея, приходятся 3–4 «половинки» или «четвертинки». Причем понятно, что чем моложе, тем меньше «полных евреев».
Несколько лет назад я был в общинном центре в Марьиной Роще. Зал был полон. Я попросил, чтобы подняли руки те, у кого самое младшее поколение — дети, или внуки, или правнуки, у кого кто — 100% евреи. В зале поднялось буквально несколько рук. А ведь если нет «плотного ядра», то очевидно, что дальнейшее растворение идет беспрепятственно, ускоренными темпами.
Не берусь обсуждать, хорошо это или плохо (думаю, однозначный ответ и невозможен), но куда важнее не наши оценки, а констатация независящего от нас факта. По-видимому, ассимиляция в России — чуть ли не самая сильная в Европе. Это отчасти объясняется слабой религиозностью огромного большинства российских евреев, слабой связью с общиной — ведь и то и другое в СССР было крайне затруднено, а «возрождение» пришлось на 1990-е — время повального отъезда.
Ну а о каком же «неснижаемом остатке» тогда речь?
Конечно, это религиозные евреи, которых сейчас в Москве не так уж мало. Если активными прихожанами христианских церквей считается около 10% населения, то, думаю, среди евреев картина примерно такая же.
А второй источник — это живая циркуляция Москва — Израиль. Точных данных нет, но считается, что несколько десятков тысяч израильтян постоянно живут в Москве — бизнесмены, «манагеры» и т. д. Если так — то «неснижаемый остаток» гарантирован.
Конечно, все эти люди по определению «одна нога здесь, другая там», но для современного мира это нормально, можно сказать — мечта большинства молодежи.
Но хотя «этнографический остаток» и сохранится, «еврейская Москва» — с кухонной интеллигенцией Высокого и невысокого уровня, со «спорами о судьбах России» (какой же еврей не был хиромантом, читающим эту судьбу по линиям своей руки!) — доживает последние «скукоженные денечки» на своих уже интернет-кухнях.
Русско-еврейская интеллигенция — как национально-культурный феномен — уже музейные экспонаты. Как, собственно, в большой мере и вообще «русская интеллигенция», неотъемлемой частью которой эти евреи и были.
Что ж — этот феномен худо или хорошо существовал весь ХХ век, понаделал дел хороших и не очень, получил за это сполна, поплакался и пожаловался друг другу, пообвинял Россию, народ, власть, друг друга и… И — исчез. Кто уехал, кто умер, кто «разинтеллигентился» (например, нашел более нормальное занятие — тот же бизнес), кто совсем уж одряхлел во всех смыслах. Так или иначе Круг распался. А отдельные его обрубки уже никакой погоды не делают.
Тут уж неснижаемого остатка — не осталось.
Всякому овощу — свое время.
