Профессиональный дзюдоист начал дорогу на Олимп с раннего детства. Переезд из страны в страну помог ему собраться с силами, а также приблизиться к еврейским корням. Теперь его воспитанники в равной мере гордятся эффективными боевыми приемами и кипой с цицит.
Когда мне было пять лет, меня отправили в секцию карате. Родители хотели занять наше с братом свободное время — растить двух сыновей-погодков непросто. Потом меня перевели в секцию дзюдо. Я стал ездить на соревнования, получал медали и грамоты. Маме я не разрешал смотреть на свои поединки. Представляете, что такое еврейская мама на соревнованиях?
Мои родители развелись. Старший брат остался с мамой в России, а я уехал с отцом в Израиль. Так, в восемь лет меня окунули в абсолютно другой менталитет, другой мир. Я выучил язык за полгода, не испытывал трудностей в общении, быстро стал своим. Сразу после переезда отец стал искать секцию дзюдо. Он понимал, что нельзя растерять приобретенные навыки. Если ребенок занят спортом, у него нет времени на глупости.
Пока он искал секцию, мои школьные друзья позвали на спортивную гимнастику. Там я сразу стал добиваться успехов, мои результаты были превосходные. Отец нашел секцию дзюдо, я стал совмещать тренировки. Успел стать трехкратным чемпионом Тель-Авива по спортивной гимнастике.
Меня тянуло на улицу, гулять, к друзьям, хотелось свободы, а приходилось каждый день после школы бежать на тренировку. В 2006 году мы улетели на Открытый чемпионат Австрии. За неделю перед этими соревнованиями я должен был сбросить пять килограммов. Но зато после соревнований я вновь налегал на тазик оливье, который готовила мне бабушка.
В 2007 году на чемпионате Израиля я занял первое место, за что мне был присвоен первый дан, я стал мастером спорта по дзюдо. По личным причинам я покинул страну. В России у меня появилась семья, я поступил в Институт физической культуры. Благодаря тестю я стал тренироваться в сборной России по дзюдо с олимпийскими чемпионами под надзором лучших тренеров Москвы, но не выдержал нагрузки. Нужно было зарабатывать на жизнь, а работать спортсменом я не мог, потому что это непрерывные тренировки, сборы…
Потом мне позвонили и предложили работать тренером в Долгопрудном. Это город в Подмосковье, добираться до которого с другого конца Москвы — большой труд. Но я согласился. Через пару месяцев у меня было не 15 спортсменов, а 50. Мой максимум — 75 человек, три группы от 4 до 17 лет. Уже с 13 лет я помогал тренеру проводить тренировки. Вел команду, помогал работать с младшими спортсменами. Это помогло мне в 20 лет не побояться стать тренером — представьте себе, в 20 лет я становлюсь тренером 75 спортсменов. У нас была великолепная команда, соревнования, на которых мы занимали призовые места. Мой куратор, Матвей Владиславович Набоков, сейчас депутат Московской области, изъявил желание создать Федерацию дзюдо и самбо города Долгопрудного, и я это сделал…
Но потом что-то перевернулось в моей голове. Я никогда не был религиозным. Конечно, я знал, что я еврей, но об ответственности, которая лежит на моих плечах, и не догадывался. В какой-то момент я объявил руководству, что не могу больше работать по субботам. А ведь соревнования в России в 99% случаев проходят именно по субботам.
Спортсмен с малых лет
Станислав Тарасевич родился в 1988 году в Махачкале. В начале 90‐х уехал в Израиль, окончил школу «Шеваф Мофет». Вернувшись в Россию, учился в Российском государственном университете физкультуры и спорта. Работал тренером в Федерации дзюдо и самбо Долгопрудного и в клубе единоборств Lion Fight Baza. Последние два года работает тренером по дзюдо в Московском еврейском общинном центре.
Руководитель принял мое решение, поняв, что спорить бесполезно. Другой тренер стал заменять меня по субботам, но это неправильно. Я не мог ездить на соревнования, не мог отдавать себя детям, которые страдали от того, что у них два тренера, техника которых отличается. И я ушел. По сей день я благодарен своему руководителю, за то что он позволил мне раскрыться, за то что давал мне свободу в действиях и принял мое решение.
В то время я также тренировал в спортивном клубе Fight Baza — известный клуб, основателем которого является Леонид Гатовский. Я ушел из Долгопрудного, зная, что прокормить семью только этими тренировками я не смогу. Но вариантов у меня не было, я должен был соблюдать шабат.
В тот момент это было, наверное, единственное, что я стал соблюдать, о чем я узнал. Работать по субботам нельзя, ездить на машине в синагогу, как я предполагал, не страшно.
Пару недель спустя после моего увольнения мне позвонили из газеты благотворительного фонда СТМЭГИ и предложили написать обо мне статью. Я с радостью согласился. Еще через какое-то время мне позвонил редактор газеты и сказал, что со мной хочет связаться Йегуда Давыдов — предложить работу.
Мы встретились. Йегуда предложил основать школу дзюдо для еврейских детей. Я до сих пор помню, как весело было перечитывать список своих новых спортсменов: Йосики, Аароны, Мендики… Ведь даже в Израиле я не сталкивался с таким, учился в русской школе среди Владимиров, Николаев…
Йегуда закупил маты, мы придумали название школы — «Самсон». Уже потом я узнал, что моего прадеда звали Самсон! Сейчас у нас уже два клуба, команда в МЕОЦ и недавно сформированная команда в общине «Хаверим» на Ленинском проспекте, раввином которой является Мамаш Скалка.
Тренирую я исключительно мальчиков от пяти лет и старше. Спортсмены проходят аттестацию на пояса, мы участвуем в соревнованиях. К сожалению, как я уже говорил, в основном в России соревнования проходят по субботам, поэтому я отслеживаю графики и стараюсь не упустить возможность, когда соревнования проходят в другие дни. Так нам даже удалось принять участие в турнире олимпийского призера по дзюдо Дмитрия Носова. Зачеты были не самые высокие, но я считаю, что наши показатели заключаются не в том, что мы занимаем то или иное призовое место.
В наших соревнованиях мы преследуем немного другие цели. Мои дети — религиозные: мы выступаем с кипами, в цицит, если можно так выразиться, мы демонстрируем присутствие Творца. Многие из тех, кто видят нас, никогда не задумывались о своем происхождении, о Всевышнем, и если мы сможем это передать хотя бы одному человеку, это уже чудо. Это и есть наша основная цель.
В свое время я задавался вопросом, насколько то, чем я занимаюсь, согласуется с еврейской религией, нормально ли, что дети занимаются борьбой, можно ли вообще их тренировать. Я узнал о высказывании Любавического Ребе: даже самая малая физическая неполноценность в человеке ведет к духовной неполноценности, поэтому укрепление физического тела для человека очень важно, чтобы его духовность была «заряжена». Всевышний дал нам тело, мы должны его укреплять.
