От тюрьмы и от сумы не зарекайся; чем выше взлетел, тем больнее падать; бей своих, чтобы чужие боялись — правота этих русских поговорок подтверждена жизнью знаменитого еврея при дворе кастильского короля
Король Кастилии Педро I был государем самодержавным. Но к мнению своего народа прислушивался. В кастильском государстве периодически созывались собрания — кортесы. И каждый раз на этих собраниях представители городов жаловались, что евреи ссужают простой народ деньгами, и просили запретить еврейское ростовщичество. В конце концов государь посоветовался по этому вопросу со своим первым министром доном Самуэлем Ха-Леви. И, к своему удивлению, услышал от друга-советника: «А ты, государь, пойди навстречу городам. Хотят запрета — запрети».
В очередной раз послушал грозный король — в историю он вошел как Педро Эль Круэль (Жестокий) — своего многоумного министра и запретил кастильским евреям заниматься ростовщичеством. Год были счастливы горожане. А через год те, кто требовал запрещения, пошли на попятную: оказалось, что даже простолюдинам, не говоря уже об идальго (мелких дворянах) и кабальеро (дворянах родовитых), невозможно жить без кредитов, а значит, без евреев.
Отец благополучия, о котором услышал Б-г
Полное имя всесильного главного казначея — первого министра Королевства Кастилия — было Самуэль Ха-Леви Абулафия.
Абулафия — это родовое прозвище, фамилия. Само слово «абулафия» переводится с арабского языка как «отец благополучия». Фамилия эта тунисского происхождения, и фамилия знаменитая. В частности, ее носил один из самых великих каббалистов этого мира — Авраам Абулафия. И сегодня эту фамилию носит множество достойных людей во всём мире.
Второе прозвание дона Самуэля — Ха-Леви — говорит, что принадлежал он к колену иудейских священников — левитов. Это они, левиты, восхваляли своими песнопениями Всевышнего во дворах Храма в древнем Иерусалиме. Это они охраняли дворы и стены Храма от недобрых людей и мерзких сущностей.
Само же имя Самуэль — имя великого библейского пророка: того самого, кто помазал на царство первых царей израилевых: Саула и Давида. На древнееврейском языке оно звучит как Шмуэль, что означает «услышал Б-г».
Видимо, умирая от чумы в неродном для себя городе Толедо, родители Самуэля просили Всевышнего позаботиться об их сыне: даровать ему удачу, здоровье, богатство. И были услышаны.
Начало возвышения нашего героя связано с именем одного из самых родовитых грандов Португалии и Кастилии — дона Хуана Альфонсо, шестого графа де Альбукерке. Именно при дворе Альбукерке сделал карьеру сирота Самуэль. Из никому не известного юноши он превратился в казначея шестого графа Альбукерке.
Тайны кастильского двора
В жилах дона Хуана текла королевская кровь: его родители были незаконнорожденными детьми королей Кастилии и Португалии. Сам дон Хуан состоял фаворитом королевы Кастилии Марии Португальской. Мария была покинутой законной женой короля Кастилии Альфонсо XI. Король Альфонсо особо не вспоминал о законной жене и дарил всяческое внимание любимой фаворитке Леонор Нуньес де Гусман (в жилах которой также текла королевская кровь). Леонор родила своему королю 10 детей. Тем и была счастлива. Она ждала часа, когда кто-то из ее сыновей (пусть и незаконных инфантов) станет королем Кастилии.
И отвергнутая королева Мария ждала своего часа. Ведь она мать законного наследника престола. А ее фаворит дон Хуан — официальный воспитатель инфанта Педро.
И час неожиданно настал. Альфонсо XI внезапно умер при осаде Гибралтара. Это был XIV век, когда практически во всём мире свирепствовала черная смерть — чума. Унесенный чумой король оставил после себя десятки бастардов. Но законный наследник был один — Педро. И в одночасье инфант превратился в короля, его воспитатель дон Хуан Альбукерке — в первого министра, а наш герой Самуэль Абулафия — из казначея дона Альбукерке в камергера двора короля Педро.
Cherchez la femme
Много забот было у первого министра дона Альбукерке: огнем и железом пришлось объяснять прочим претендентам на трон, кто в доме хозяин. Логика дона Альбукерке была в полном смысле убийственной: любой несогласный объявлялся врагом и тут же карался смертью или изгнанием за пределы королевства. Юный король Педро был способным учеником, он быстро научился у своего наставника так же нетерпимо относиться ко всем, кто ему противоречит. Когда королю исполнилось 23 года, дон Альбукерке настоял, чтобы он женился на дочери французского герцога де Бурбона. Брак был политическим, нужным для страны. Но молодой король жил страстями и возжелал жениться на своей любимой красавице Марии де Падилья. И всё же стараниями дона Альбукерке Бланка де Бурбон прибыла в Толедо, и король Педро пошел с ней под венец. Монарх выдержал с молодой женой только два дня. На третий ускакал к своей любимой Марии, приказав заточить Бланку в королевском замке Толедо. Тесть — герцог де Бурбон — был взбешен. Архитектор этого брака — дон Альбукерке — был взбешен. А король Педро был счастлив со своей Марией! В результате герцог де Бурбон превратился в личного врага короля Кастилии. Дон Альбукерке отправился от монаршего гнева в добровольное изгнание. А король Педро по-прежнему оставался счастлив со своей Марией.
В те дни были жестоко казнены многие сторонники опального первого министра.
Евреи своего дела
А что же Самуэль Абулафия, ведь он много лет был в свите шестого графа Альбукерке? К этому времени король уже убедился в финансовых и административных талантах своего камергера; более того, монарх и камергер стали близкими друзьями. К тому же дон Самуэль (перед его именем уже ставили почетный титул «дон») изначально поддержал короля в брачном вопросе.
Дон Педро был королем войны. Он понимал в этом толк. Умел грамотно выстроить боевой порядок копейщиков, мог с одного взгляда определить слабое место в стенах вражеской крепости, посылал одну стрелу за другой точно в цель… Но он ничего не понимал ни в финансах, ни в дипломатии. Он знал одно: главное в жизни — это война. И война требует денег. А делать деньги умеют евреи.
В те времена сбором налогов и пошлин занимались откупщики. То есть королевский казначей отдавал кому-то в откуп какой-нибудь сбор. Например, сбор с соляных копей. Откупщик платил в казну, как правило, два раза в год фиксированную сумму. И немаленькую. А в течение года продавал добываемую соль, «отбивал» сумму, заплаченную в казну, а всё остальное становилось его прибылью. Такая система была выгодна всем. И королевской казне, которая гарантированно получала фиксированную сумму денег, и откупщикам, которые получали с откупа неплохую прибыль. Судя по историческим источникам, откупщиками становились и католики, и мусульмане. Но профессионализм главного казначея состоял в том, чтобы раздать откупы и аренды именно тем людям, которые внесут в казну как можно больше денег. А таковыми в основном были евреи.
Положение евреев в средневековой Испании резко отличалось от положения их единоверцев в других уголках Европы. Евреи Пиренейского полуострова носили оружие, служили в армии и флоте, из них состояли гарнизоны крепостей, они владели землей, обрабатывали землю и, конечно же, занимались различными видами финансовой и торговой деятельности.
Но большинство евреев были простыми ремесленниками: ткачами, красильщиками, оружейниками. Они жили в городах, но не подчинялись городским чиновникам, потому что принадлежали королю. Только ему они платили налоги. Евреи имели собственный суд и собственные общинные институты. Они, несомненно, жили богаче своих христианских соседей. Христианские летописцы, не пылая особой любовью к евреям, всё же отмечают их трудолюбие, прилежание и профессионализм, которые помогали им в конкурентной борьбе.
Дон Самуэль был хорошим казначеем: умел, ежегодно поднимая цену откупов, увеличивать доходы казны. Он состоял членом Совета при короле, был королевским судьей и занимался международными делами. Так, в отсутствие короля он принимал иностранных послов; в 1358 году отправился в Португалию и привез весьма выгодный договор о дружбе. В испанских архивах хранится несколько оригиналов королевских указов, подписанных… доном Самуэлем.
Антисемиты вареные и жареные
Как уже упоминалось, в середине XIV века на род человеческий обрушилось страшное бедствие — чума. Справиться с ней было невозможно. Люди не знали ни причин ее возникновения, ни способов избежать болезни. Не говоря уже о способах лечения. Однако скоро повсеместно было замечено, что евреи болеют гораздо реже, чем остальные. В действительности секрет был прост: в отличие от католиков, евреи соблюдали правила личной гигиены (иудаизм требует мыть руки перед каждой трапезой, полностью мыть тело хотя бы раз в неделю перед шаббатом, в обязательном порядке соблюдать чистоту супружеской жизни). Но католики искали виновных в распространении чумы. Под горячую руку попали женщины (тысячи были объявлены ведьмами) и евреи (их в германских и швейцарских княжествах вырезали поголовно). На Пиренейском полуострове таких дикостей почти не было. Почему? Да потому что евреи в католической части полуострова, во-первых, имели право носить оружие и умели им пользоваться, а во-вторых, они приносили слишком большую прибыль своему королю. Поэтому, чтобы устрашить злостных антисемитов, король Педро приказал выявить зачинщиков одного погрома и первого заживо сварить, а второго — зажарить. Казнь произвели в монаршем присутствии. Не зря современники прозвали своего короля Педро Жестокий. С позиции нашего времени это дико? Да! Жестоко? Да! Но это сработало. Антисемиты на время поубавили свой пыл.
Чудовищное обвинение
У короля Педро был сводный брат, Энрике граф Трастамара. Гасконские наемники называли его Анри; немецкие наемники — Генрих, английские союзники — Генри. Он был старшим сыном их общего отца — Альфонсо XI. Матерью его была любимая фаворитка Альфонсо — Леонор де Гусман. Права на престол граф Трастамара не имел. Никаких. Но стать королем ему очень хотелось. Однако на пути стоял законный наследник — Педро. Что делать королевскому бастарду, чтобы стать законным наследником? Для начала — объявить законного короля незаконным. Но этого недостаточно. Ведь все знали, что Энрике де Трастамара — бастард. Надо было доказать, что король Педро еще ниже. Как это можно сделать? Да очень просто — объявить его евреем. И Энрике объявляет, что Педро на самом деле сын еврейских родителей. Он объяснил это предельно ясно для простого народа: законная жена Альфонсо королева Мария рожала только девочек; когда у нее родилась очередная дочь, она подменила ее сыном еврейских родителей. Этот мальчик и есть король Педро. Потому-то он и окружил себя евреями, и фактически королевством правит первый министр — еврей Самуэль Абулафия, а иудеи безнаказанно тянут последние соки из христиан.
Он предъявил какие-то доказательства? Никаких! Поверил этому народ? Конечно, поверил. Почему? Потому что хотел верить. Тем более распространяли эту «правдивую» информацию католические священники и монахи. Так антиеврейская политика стала сильнейшим козырем в борьбе за кастильский трон.
Самые верные подданные
Защищая своих евреев, король Педро защищал свои экономические интересы. В середине XIV века интересы короля и интересы евреев еще совпадали.
К примеру, когда граф Трастамара ворвался в столицу Кастилии Толедо, практически все горожане — от обывателей до грандов — перешли на его сторону. Отказались признать его власть только евреи. Они заперли ворота своего квартала (он назывался Худерия), мужчины поднялись на оборонительные стены и отбивали атаки профессиональных воинов графа Трастамара. Когда весть об этом достигла находившегося в походе короля, он двинул своих солдат на помощь. Королевских воинов встретили запертые городские ворота. Дону Педро доложили, что стены еврейского квартала в нескольких местах проломлены и скоро бой перекинется на улицы Худерии. Понимая, что времени нет, Педро приказал командиру гвардейцев взять лучших воинов и спешить на помощь Худерии. Три сотни гвардейцев подошли к месту, где стена Худерии была одновременно и оборонительной стеной города. К счастью, в то лето река Тахо, защищавшая стены города, обмелела, и гвардейцы смогли переправиться к самой стене. Защитники Худерии спустили веревки и подняли воинов короля на стены своей крепости. Узнав о подкреплении, прибывшем к осажденным, граф Трастамара понял, что проиграл битву. Он бежал из города, бросив поддержавших его горожан на произвол судьбы. То есть на милость короля, прозванного Жестоким.
…тем больнее падать
В середине 50-х годов XIV века первый министр короля Кастилии дон Самуэль Абулафия оказался на пике своего могущества. В самом центре Худерии до сих пор высится дворец дона Самуэля Абулафии. Хозяин был хорошим евреем: много жертвовал на благотворительность, финансировал ешиву — учебное заведение, в котором изучали Тору великие учителя и их ученики. Дон Самуэль был щедрым меценатом, под его покровительством находились талантливые поэты и ученые. На субботнюю трапезу в его дворце собирались десятки гостей. Здание синагоги, возведенной на деньги Ха-Леви, и сегодня стоит рядом с его дворцом. Это внешне суровое каменно-кирпичное здание называется синагога дель Трансито, в нем расположен музей сефардов. Внешне синагога выглядит суровой и аскетичной. Внутри же играют красками удивительные интерьеры, выполненные в мавританском стиле XIV века. Резной потолок отделан перламутром; по стенам разбегаются ивритские буквы, прославляющие Всевышнего, короля Педро и его первого министра дона Самуэля Абулафии.
В общем, всё у Самуэля Ха-Леви Абулафии было хорошо. А когда у сановного человека всё хорошо, находятся те, кому от этого плохо. Увы, анализ источников позволяет понять, что роковой донос был написан неким иудеем. Скорее всего, это был завистник, желавший занять теплое место. Наверняка доносы на дона Самуэля приходили нередко. Но именно в 1360 году король Педро решил на основании доноса арестовать своего первого министра. Дона Самуэля арестовали. По обычаям того времени арестовали всю его семью. Их переправили в Севилью, где на галерной верфи была оборудована королевская тюрьма. Дон Абулафия умер под пыткой. Затем была казнена вся его семья.
Историки до сих пор спорят, что же послужило причиной столь страшного конца жизни первого министра Кастилии. Источники не дают однозначного ответа. Кто-то пишет о неуемной жадности короля. Кто-то пишет о неуемной жадности дона Самуэля.
Видимо, все-таки ближе к истине точка зрения профессора Бенциона Нетаньяху. В своем капитальном труде «Истоки инквизиции в Испании XV века» он приходит к мысли, что Педро I вынужден был доказать своему народу, что он не «король евреев». И он решил пожертвовать своим верным другом и министром. Одним из доказательств правоты Б. Нетаньяху может служить то, что после смерти дона Самуэля на пост верховного казначея был поставлен не иудей, а христианин — дон Мартин Яньес из Севильи.
Через пять лет после смертельной пытки Самуэля Абулафии король Педро тоже будет убит. Его убьет брат — Энрике граф Трастамара. Один удар кинжала превратит графа Трастамара в короля Кастилии Энрике II.
К великому недоумению антисемитов Кастилии, ненавистник евреев дон Энрике, став королем, превратится в друга евреев. Он наберет их в свою администрацию. Что ж, законов общественного развития никто не отменял: чтобы государство успешно развивалось, на ключевых должностях необходимы профессионалы.
Испанским антисемитам пришлось ждать своего часа еще 30 лет. Катастрофа евреев Пиренейского полуострова начнется в 1391 году.
