Александр Генцис: «Я ощутил себя четвертым поколением, которое должно вернуться к вере отцов»

Человек за штурвалом

— Ваша новая выставка называется «Управляемые небеса». Как родилась нетривиальная идея снимать самолеты изнутри?

Последние годы я развиваюсь как представитель жанра современной фотографии. Моя визитная карточка – проекты, которые обладают богатым визуальным контекстом с одной стороны и идеей связи поколений с другой.

В подмосковном поселке Монино есть Центральный музей Военно-воздушных сил, где собрано более 200 самолетов, начиная с моделей 20-х годов прошлого столетия и заканчивая современными летательными аппаратами. Волонтеры музея показали мне несколько кабин изнутри, и у меня появилось две мысли. Все мы, находясь в обычном самолете, невольно заглядываем за дверь пилота, чтобы посмотреть «как же у них там». Вторая мысль – практически никто не представляет себе, в каких условиях работали летчики 50-100 лет назад. Этот мир понятен лишь снаружи, тогда как ощущения человека, который сидит за штурвалом маленького металлического или даже фанерного самолета, его переживания и эстетика остаются недоступными для большинства людей на планете. 

У меня стрельнула мысль: нужно дополнить изображение этих кабин моими пейзажами. Я как фотограф развиваюсь больше 20 лет, был более чем в 100 странах, у меня прошло 20 персональных выставок. Накоплен очень большой архив пейзажных фотографий, снятых с воздуха в самых разных частях света. Я снимал Шпицберген, льды в Гренландии, полет на воздушном шаре в Намибии, пирамиды в Мексике, заброшенный город в Бирме, Эверест… Так и появилась идея проекта, который передал бы зрителю ощущение управления самолетом, чтобы он ощутил себя за штурвалом.

— Должны ли зрители специально подготовиться, чтобы в полной мере воспринять выставку? Скажем, почитать о развитии авиации, узнать, чем славен тот или иной самолет.

Достаточно просто прийти и посмотреть. В интернете тонны технической и визуальной информации, но цель современной фотографии – чтобы человек остановился, вышел из суеты современной жизни с ее бесконечными коммуникациями, разговорами по телефону, соцсетями и остался наедине с произведениями хотя бы несколько минут. 

К этому их побуждают прежде всего размеры фотографий, 170 на 120 см, они практически один в один передают размеры объектов. Максимальная детализация заставляет зрителей остановиться и подумать. К каждой фотографии – небольшие комментариями о модели, составленные вместе со специалистами в области исторических самолетов. Потом уже, когда появится базовый интерес и что-то зацепит, можно найти фактическую информацию в «Википедии» и других источниках. 

— Вы упомянули немало стран, включая экзотические. Коснулось ли ваше творчество еврейской жизни или Израиля? 

Я принимал участие в выставке на День Иерусалима, который проходил несколько лет назад в саду «Эрмитаж». Специально для этого события я сделал специальную серию «Израильские дуэты». Изначально идея возникла у меня намного раньше. Я группировал две фотографии, сделанные в разных частях мира и объединенные одной мыслью. Между снимками могло пролегать несколько лет, там были запечатлены совершенно разные объекты, но идея была общая. Для дуэтов я использовал фотографии, снятые в Израиле, сравнивал их с другими странами. Зрителям выставка понравилась. 

— Представим, что есть начинающий фотограф, который хочет сосредоточиться на еврейской теме. Как ему удержаться от банальщины, детей с пейсами и израильских девушек с автоматом на плече?

Действительно, в условиях, когда ежедневно в облачные хранилища валятся миллионы снимков, сделанных по всему миру фотоаппаратами и смартфонами, найти свой путь в искусстве крайне сложно. Но я думаю, что в каждом деле самое главное – не сюжет, не композиция, а душа автора и его собственный взгляд. Если у него есть, так скажем, послание этому миру, которое он хочет выразить фотографиями, он найдет подходящие сюжеты.

Чтобы получилось, нужны не отдельные изображения, а серия работ, которая должна быть объединена общей идеей. Слава Б-гу, в нашей культуре и духовности есть незыблемые понятия, которые волнуют людей на протяжении столетий. Человек, который возьмет в руки фотоаппарат и начнет снимать на еврейскую тему, должен посмотреть вглубь себя, понять, что его волнует больше всего. Будь то семейная традиция, праздники, отношения с детьми или разговоры и молитвы у Стены Плача. 

После этого самое главное – придумать, кому показать свои работы. С моей точки зрения, фотографа делает фотографом не то, какие изображения он снимает, а то, кто видит его изображения. Занимаясь проектом, нужно сразу подумать, в каком виде и кто сможет увидеть результаты труда. Это повлечет за собой и более честное отношение к процессу съемки, и более профессиональное отношение к результату. Люди смогут прочитать послание автора.

Еврейство по праздникам

— Перейдем к автору. Влияла ли типично еврейская фамилия на советское детство?

Мне периодически доставалось, да. В классном журнале я единственный был записан евреем. Были и другие одноклассники соответствующей национальности, но все они были записаны русскими. Мне не дали золотую медаль, я понимал, что не поступлю в самые лучшие вузы. Поэтому даже не пробовал поступать в МГУ и в другие места, про которые мне дали понять, что шансов нет. 

Родители, которые меня очень любили и делали всё для того, чтобы я был счастлив, в плане еврейской жизни помочь мне не могли, потому что сами были оторваны от корней. Меня с еврейством связывала разве что маца, которая появлялась дома раз в году мистическим образом. Зачем она появлялась и что символизировала, мне никто не объяснял.

До недавнего времени я имел очень косвенное отношение к еврейской жизни, активно занимаясь работой. Наши компании «Диасофт» и «Медлайнсофт» автоматизируют банки и медицинские учреждения, и я был погружен в работу полностью. Несколько лет назад я начал отмечать еврейские праздники, стал помогать общине. Посещал синагогу в Песах и Рош-ха-Шана, три года назад держал первый раз пост на Йом-Кипур. Но опять же, это было «еврейство по праздникам».

Перелом произошел, когда я прослушал лекции раввина Гедалии Шестака из общины «Дор Ревии» («Четвертое поколение»). Я перекинул мостик через три поколения, которые были до меня, и ощутил себя четвертым поколением, которое должно вернуться к вере отцов. Благодаря таланту р. Гедалии, его доброте, глубине и такту я начал приходить каждую пятницу, потом стал правильно проводить праздники. Последние несколько месяцев наша семья соблюдает шаббат. Я читаю старшему сыну Тору, мы провели ему бар-мицву, младший сын тоже активно всем интересуется. 

— Не сложно ли, будучи топ-менеджером и фотографом, на сутки отвлечься от гаджетов? Вокруг жизнь, которую хочется запечатлеть, да и бизнес требует постоянного вовлечения.

У меня много друзей, которые субботу соблюдают частично: например, не курят, но пользуются смартфонами. Такой путь плавного включения. Я считаю, что это не работает: надо либо делать, либо не делать. Тут нет середины. Когда я ощутил необходимость шаббата, я поговорил с женой. Слава Б-гу, она поддерживает все традиции, печет халы, зажигает свечи. Благодаря ее позиции мне было легко принять решение. Себе я сказал: «Всё», а друзьям и знакомым пояснил: «Ребята, сорри, в субботу я не буду вам отвечать. Если что-то надо сделать или решить, давайте либо до, либо после». 

Хочу сказать, что ничего не произошло катастрофического. Наоборот, шаббат – уникальный день, я очень рад, что мы начали жить по этим законам. Это мудрая традиция, которая сохранила народ и его душу. Благодаря тому, что есть такой день, можно абстрагироваться от обычной жизни и посвятить себя Творцу. 

Помощь свыше

— Когда и почему вы начали заниматься фотографией?

Все люди хотят оставить след в жизни, протянуть ниточку дальше: кто-то строит большие дома, кто-то – большие компании, кто-то занимается искусством. Я изначально занимался большим бизнесом и понял, что большинство бизнесменов – люди состоявшиеся, у которых развито одно полушарие мозга. Поэтому они коллекционируют искусство, вкладывают деньги, меценатствуют, поддерживают художников и артистов.

С другой стороны, люди искусства живут достаточно сложной жизнью. У них эмоционально очень большой мир, но в материальном плане жизнь тяжелая. Мне показалось интересным развить оба полушария, чтобы и достаток в семье был, и при этом я мог бы дарить людям творчество. 

Фотография интересовала меня с детства, но, в отличие от многих других, 20 лет назад я провел свою первую выставку. Когда начал показывать свое творчество людям и почувствовал обратную связь, я понял, что должен продолжать делать свое дело. Каждый год я проводил по одной персональной выставке. Сначала приходили мои друзья, потом посетителей становилось всё больше и больше. Сейчас я уже представляю более крупные современные музейные фотографические проекты. Все фотографии и альбомы выпускаются к выставкам ограниченным тиражом. 

— Где вы берете темы для творчества?

Жизнь дает. Два года назад прошла выставка «Социалистический сюрреализм», история советской индустриализации через призму завода «ЗИЛ». Я не искал эту тему, она меня нашла благодаря друзьям и знакомым. Самолеты тоже меня нашли. Моя задача – распознать то, что интересно, что идет из глубины души.

— Пользуясь религиозной лексикой, это Провидение, помощь свыше?

Эта помощь идет постоянно. Сам факт рождения последнего проекта – это огромная помощь. Центральный музей ВВС принадлежит Министерству обороны. У меня там никаких связей не было. На экспозиции представлены военные самолеты. Экскурсий по кабинам нет.

Факт появления этого проекта – огромное чудо. Во-первых, ко мне пришла идея. Во-вторых, я нашел волонтеров, которые начали мне помогать, я познакомился с руководством музея, и оно меня поддержало. Хотя в принципе я буквально пришел с улицы. Это никак нельзя объяснить, кроме как помощью от Всевышнего. Это не рациональная история. 

— Первым делом, как поется в песне, самолеты. А что потом? Какие у вас творческие планы?

Сейчас есть два проекта. Первый – «Социалистический сюрреализм», связанный с ЗИЛом. Он был представлен в 2018 году в Еврейском музее и центре толерантности в Москве, а в 2019 году стал спецпроектом V Индустриальной биеннале современного искусства в Екатеринбурге. Мы с продюсером проекта Евгенией Генцис активно продолжаем продвигать этот проект. Рассматриваем также возможные варианты в Израиле, где Женя сейчас живет. Вообще, там много русскоязычной публики, для которой эстетика ЗИЛа является крайне узнаваемой и могла бы быть, как мне кажется, интересной. 

Выставка «Управляемые небеса» открылась 10 сентября, она будет работать два месяца. Я рассчитываю, что ее посетит большое количество зрителей и она получит хороший отклик в прессе. Потом выставка может быть показана в разных местах, где живут люди, интересующиеся и современной фотографией, и авиацией, и всем тем, что связывает нас с нашими корнями и нашей историей. Всевышний дал возможность творить, и я делюсь этим активно.