Иерусалим — наш. Зачем святому городу нужны русскоязычные еврейские общины?

Кто и зачем создает в Иерусалиме русскоязычные общины и может ли это удовлетворить запросы русскоговорящего религиозного еврея? Что мешало созданию русскоязычных общин, в чём кайф «русского» миньяна и отсутствия московских понтов, и почему советским евреям не надо работать в Израиле физиками и математиками

Русскоязычные религиозные общины в Израиле отличаются от российских. В России принадлежность к той или иной общине обычно означает, что человек либо ведет еврейский образ жизни, либо близок к этому. В Израиле принадлежность к общине скорее говорит, что человек нашел для себя «клуб по интересам», место, где он может получать знания, разделять религиозные практики с людьми, которые ему близки и понятны, говорят с ним на одном языке.

В Иерусалиме, святом городе иудеев и столице государства Израиль, ситуация с еврейскими русскоязычными общинами еще сложнее, так как каждая улица, район, каждая синагога имеет свою национальную или этническую окраску. Русскоязычному религиозному еврею влиться в уже существующие общины бывает нелегко, и нередко он оказывается в ситуации, когда ему приходится либо смириться с положением одиночки, либо найти свою общину. Но способны ли русскоязычные общины ответить на его запросы? Помогут ли адаптироваться или наоборот загонят в гетто? Ответить на эти вопросы мы попытались вместе с теми, кто создавал и создает в Иерусалиме русскоязычные общины.

Наша статья не претендует на то, чтобы стать энциклопедией русскоязычных общин Иерусалима. Сегодня мы хотим обозначить контуры этого вопроса, показать, насколько он важен и как глубоко уходит в историю, связанную с репатриацией советских евреев.

Первопроходцы

В конце 1960-х годов власти Советского Союза смягчили политику в отношении репатриации в Израиль. В результате с 1969 по 1975 год в еврейское государство приехали около 100 тысяч репатриантов из СССР. «Часть этих людей приезжали, чтобы отряхнуть прах проклятой советской власти и пережитых мук и начать новую жизнь, — рассказывает раввин Еврейской русскоязычной общины Иерусалима Ишайя Гиссер, репатриировавшийся в 1983 году. — Многие из них представляли остаток религиозного еврейства из разных этногрупп: грузинские, бухарские, кавказские, ашкеназские евреи. Если у грузин или бухарских евреев вскоре появились свои синагоги, то у ашкеназов нет. В Израиле, как правило, они не хотели говорить на русском языке, не хотели создавать общины, а наоборот — стремились ассимилироваться».

В 1980-х годах ситуация изменилась. В Израиль стали приезжать русскоговорящие, которые начали осмысленный еврейский путь, наполненный религиозным содержанием, еще в СССР. Многие принадлежали к отказникам, людям, получившим от властей отказ на выезд в Израиль и боровшимся за это право всеми доступными средствами, часто рискуя жизнью. В Эрец-Исраэль большинство из них обнаружили, что в силу своего возраста, воспитания и уровня интеллекта с трудом вписываются в стандартное израильское учебное заведение, и поэтому начали создавать свои образовательные центры, вокруг которых формировались первые подобия русскоязычных общин.

«Понемногу они начали выпускать книги, организовывать курсы, — продолжает Ишайя Гиссер. — При этом они не пытались адаптировать людей к существующим институциям, а скорее образовывали самостоятельное явление. Вскоре появились другие подобные группы с тем же набором занятий: выпуском книг, проведением уроков. В эту сферу общения входили представители русскоязычной интеллигенции: писатели, поэты, художники, переводчики. Всё это были бедные учреждения, едва находившие бюджеты для существования. Тем не менее они представляли собой продуктивную среду, которая породила множество изданий, используемых до сих пор, например, первый перевод Сидура на современный русский язык».

Лихие 90-е

В конце 1980-х — начале 1990-х годов в Израиль хлынул поток репатриантов из СССР, позже получивший название «Большая алия». По словам рава Гиссера, это вызвало огромный интерес со стороны американского еврейства. «В воздухе витало настроение, что сейчас все евреи Советского Союза уедут и «еврейский вопрос» на территории бывшей Российской империи будет закрыт, — вспоминает он. — Американцы стали оказывать финансовую помощь русскоязычным репатриантам в плане адаптации и возвращения к своей традиции. Благодаря этому в Израиле появились первые большие ешивы, где еврейские дисциплины преподавались на русском языке.

Затем, — продолжает Гиссер, — у американцев пропал интерес к происходящему. Крупных спонсоров не находилось, проекты начали свертывать свою деятельность. Государство Израиль ничем не помогало. Конечно, разного рода лоббисты выбивали десятки тысяч шекелей на приобретение здания или осуществление проекта, но это были мышкины слезы».

Массовому созданию русскоязычных общин, по мнению рава Гиссера, мешало и то, что репатриантам из бывшего СССР приходилось селиться в местах с наиболее доступными ценами на жилье, то есть там, где живут социальные низы, которые в Израиле часто этнически окрашены. «Так, значительная часть репатриантов оказалась в районах бедноты, где существовали свои этнические общины и синагоги, где они не были приняты как свои, — указывает Гиссер. — В эту ситуацию попало подавляющее число выходцев из СССР. При этом количественно не образовывалась критическая масса, способная превратиться в русскоязычную общину». Однако там, где формировалась критическая масса русскоязычных евреев, общины всё же появлялись. Примеры подобных общин в Иерусалиме — общины в Неве-Яакове и в Рамоте.

Кайф «русского» миньяна. Община в Неве-Яакове

Раввин Шалом Каплан репатриировался в Израиль из Минска в 1991 году, учился в Иерусалимском технологическом религиозном колледже, где полдня постигал Тору, полдня — осваивал прикладную математику. В 1999 году он поступил в колель в Иерусалиме, а в 2002 году переехал в район Иерусалима Неве-Яаков с целью организовать русскоязычную общину и вечерний колель. «История русскоязычной общины в Неве-Яакове началась в начале 90х годов с группы энтузиастов во главе с американцем Шмуэлем Биском, жившем в Неве-Яакове, где уже тогда было достаточно много соблюдающих выходцев из СССР, — рассказывает Шалом Каплан. — Биск нашел помещение для проведения кабалат шаббат, стал читать там небольшие лекции. Затем в Неве-Яаков приехал Исроэль Ман и организовал первый вечерний колель для группы русскоязычных горожан, которые работали, но в то же время хотели изучать Тору. Ман руководил колелем два года, затем он устал, и нашли на замену меня.

Почему я согласился? Это был 2002 или 2003 год. Я жил в Бейтаре, где открыли русскую синагогу. Я тогда не понимал, зачем нужна русская синагога, поскольку прекрасно вписываюсь в израильское общество и комфортно чувствую себя в любой синагоге. Но когда я оказался среди «русского» миньяна, то вдруг почувствовал, что мне это по кайфу. Кайф ощущать себя среди своих. В тот момент я понял, что мне этого не хватало. Появилось осознание: важно поддерживать своих. Поэтому я возглавил колель в Неве-Яакове с желанием поддерживать тех, кто хочет быть внутри общины. Потом, примерно в 2010 году, у нас появилась возможность создать свою синагогу. Подвернулось помещение, нашлись деньги, община перешла на новый уровень».

По словам раввина, община помогает преодолеть «клановость» израильского общества. «Если посмотреть на израильский религиозный истеблишмент, то становится понятным, что он держится на клановости, на больших семьях. А мы — без кола, без двора. Поэтому наша семья — это наша община. К нам приходит ощущение, что мы формация, определенная сила, с которой считаются. Сейчас многие люди из Москвы выбирают нашу общину для алии, так как понимают, что без общины им будет тяжело в Израиле. К тому же, тут намного проще выстроить отношения между людьми. Нет московских понтов», — добавил Каплан.

У «русских» всё иначе. Община «Яд Рама» (Рамот Бет)

«Яд Рама» — русскоязычная еврейская община, организованная равом Элиягу Гладштейном с благословения Савранского ребе Ицхака Меира Агера, главы раввинского суда Иерусалима. Центр общины располагается на севере Иерусалима в районе Рамот Бет. Большинство членов общины — семейные люди 25-45 лет из постсоветского пространства.

«Всё началось в 2012 году в моей гостиной, — вспоминает историю «Яд Рама» Элиягу Гладштейн. — В это время в Рамоте не было ничего, что можно было бы назвать русскоязычной общиной, притом что, по статистике, этот район отличается очень высокой плотностью русскоязычного религиозного населения — около 500 семей. Поначалу мы встречались раз в месяц по субботам. Потом к этому добавились уроки. Через два года мы нашли небольшую синагогу, которую арендуем до сегодняшнего дня. Затем, пять лет назад, появился колель, где стали учиться баалей батим — семейные работающие люди, которые хотят уделять 23 часа в день изучению Торы. Еще через год открылась ешива, община разрасталась. В данный момент в нее входит приблизительно 60 семей».

По мнению рава Элиягу, приезжающий в Израиль человек на первых порах обычно полон идеализма, но реальность, с которой он сталкивается, охлаждает его пыл на пути к исполнению заповедей. Община помогает преодолеть этот тяжелый момент. «Для олим хадашим многие вещи в стране могут быть шокирующими, — поясняет лидер «Яд Рама». — Так, люди, полные высоких устремлений, часто оказываются непонятыми и не могут найти своего места в четко структурированном мире Израиля. Вне еврейского государства такого нет, потому что сам факт, что человек принадлежит к общине, является достаточным для идентификации. Переезжая в Эрец-Исраэль, вместо того, чтобы развиваться в религиозной жизни, человек вдруг осознает, что он в вакууме. Наша община — ответ на эту проблему. Любому репатрианту важно быть принятым. Это дает ему силы воплотить религиозные устремления, с которыми он приехал».

При этом, отмечает Гладштейн, важно, чтобы человек не закрылся в общине, как в гетто, а наоборот — использовал ее как опору для дальнейшей интеграции в израильское общество.

По его словам, русскоязычные репатрианты часто комплексуют по поводу своей принадлежности к русскому языку и культуре. Причастность к общине способна эти комплексы преодолеть. «По численности русскоязычная диаспора — самая большая община в Израиле, — говорит руководитель «Яд Рама». — Но социологически вы не встретите представителей никаких других диаспор, которые так стеснялись бы своей принадлежности к стране исхода. Олимы из Франции, Америки, Аргентины — в большинстве случаев они говорят на иврите хуже среднестатистического «русского», но они не стесняются своего акцента, потому что идентифицируют себя с местом, откуда вышли. У «русских» всё иначе. Советское прошлое заставляет с настороженностью относиться к любой общинной жизни. Поэтому русскоязычным общинная жизнь в Израиле, и в частности в Иерусалиме, нужна даже больше, чем другим, так как она помогает перестать стесняться своей принадлежности, ощутить силу сообщества. С этого ощущения очень часто начинается успех русскоязычных репатриантов в Израиле. Достаточно посмотреть, как русские продвинулись в израильской медицине или в хай-тек индустрии, после того, как в этих сферах появились свои русскоязычные инициативные группы».

Неудобно предъявить невежество.
Еврейская русскоязычная община Иерусалима

Еврейская русскоязычная община Иерусалима — одна из самых молодых в городе. Она образовалась летом 2019 года. Сердцем общины стала синагога «Нахалат Яаков», расположенная в центре столицы Израиля: построенный в 1860х годах дом собраний был первым, созданным за пределами Старого города. В отличие от общин в Рамоте и Неве-Яакове она образована не по территориальному признаку, а по созревшей необходимости русскоязычных иерусалимцев объединиться, чтобы иметь возможность реализовывать свои религиозные потребности на родном языке.

Раввин общины Ишайя Гиссер с 1990 года по декабрь 1998 года занимал должность раввина Одессы, затем работал в институте Штейнзальца, был духовным наставником в общине города Киева. По его словам, учредители обратились к нему с просьбой возглавить общину из-за того, что его фигура может стать консолидирующей осью для самых разных русскоязычных евреев, как в Иерусалиме, так и за его пределами.

«Члены нашей общины — это люди, которые, к примеру, овладели разговорным ивритом, но пока еще не могут учиться на иврите, — говорит рав. — У этих людей есть вопросы, с которыми им неудобно идти к нерусскоязычным раввинам, ведь те могут посмотреть на них с иронией. Таких очень много. Например, сейчас мы сделали бар-мицву одному парнишке. Его папа — очень еврейский человек по своему настрою. Но ребенок никогда не был в синагоге и не видел Сефер Тору. Один из наших соучредителей общался с его отцом, и тот признался, что ему неудобно пойти в любую синагогу и предъявить свое невежество, поэтому он боится, что у ребенка не будет бар-мицвы. Однако, поскольку со мной он легко нашел общий язык, мы быстро подготовили ребенка. Мальчик выучил благословения, научился надевать тфилин и поднялся к Торе. Таких людей, как его отец, — огромное количество. Гигантская прослойка выходцев из СССР не имеет доступа к еврейским религиозным формам бытия. Они хотят прийти к тому, кто их поймет и начнет объяснять. Причем с азбуки. Сделать место, где русскоязычные евреи не будут чувствовать себя туристами, крайне важно. Такое место мы и создаем».

По словам рава Гиссера, одна из ключевых задач общины — просветительская. «Я вижу людей, которые приходят со своими вопросами на разных уровнях еврейского развития, — отмечает он. — Один соблюдает кашрут, но еще не соблюдает субботу. Другой уже надевает тфилин, но не знает всех молитв. Они комплексуют из-за этого, боятся быть высмеянными. Наша цель — объяснять. Мы не бюро добрых услуг, а просветительский центр, со мною в качестве связующего звена. Мы понимаем, что нас не захлестнут толпы жаждущих просвещения, но иметь в центре святого города Иерусалима такой адрес необходимо», — подчеркивает раввин.

По его мнению, община способна помочь преодолеть катастрофическую ситуацию, сложившуюся во время русскоязычной алии прошлых десятилетий: «Люди приезжали, расселялись по неблагополучным районам и сразу оказывались отрезанными от интеграции, — отмечает рав Ишайя Гиссер. — Никому в голову не приходило интегрировать их общинным образом, так как сионисты противились этому: все должны слиться со всеми. Что значит всем ассимилироваться? Человек не змея, кожу не меняет. Ребята, не надо ничего терять. Надо прибавлять хорошее».

«Маханаим»: меж двух лагерей

Организация «Маханаим» в ряду русскоязычных еврейских общин в Иерусалиме стоит особняком. Созданная ею община формально находится в Маале-Адумим и не относится к израильской столице, однако корни этой общины уходят именно в Иерусалим.

«Маханаим» был создан еще в конце 1980-х годов отказниками, бывшими выпускниками московских физико-математических школ. Начиная с 1970-х годов они подпольно вели в СССР религиозно-сионистскую деятельность: готовили и распространяли в самиздате книги и учебные пособия по ивриту, сионизму и иудаизму, организовывали неформальные уроки по еврейской истории, культуре, философии и традиции. В 1987 году после многолетнего отказа в алие со стороны советских властей костяк группы «Маханаим», за исключением ее руководителя, доктора Зеева Дашевского, переехал в Израиль. В этом же году группа зарегистрировалась как официальная организация. Имя «Маханаим» было взято из Торы (Берешит 32:3) и означает «два лагеря, два стана». Название отражает двойную направленность работы организации: образование евреев в России и русскоязычных репатриантов в Израиле.

«Переехав в Израиль в 1987 году, мы первый год жили небольшой общиной: вместе арендовали квартиры в Иерусалиме, учились вместе, — рассказывает Ира Дашевская, одна из создателей «Маханаима». — Наши друзья из разных стран, посещавшие и обучавшие нас в годы отказа, убеждали нас не работать в Израиле по специальности — физиками и математиками. Они говорили: «Вам нужно делиться теми еврейскими знаниями и культурным опытом, которые вы приобрели в подполье. Вы должны соединить культуру, с которой вы приехали из России, с культурой Израиля». Тогда мы поняли, что в Израиле существует острая потребность в еврейском образовании на русском языке и что мы можем попробовать соединить эти с виду непохожие миры. Так появился центр «Маханаим». Изначально мы называли его центром духовной абсорбции, потому что хотели, чтобы в нем люди встретились со своим еврейским религиозным и культурным наследием».

Из-за дороговизны жилья в Иерусалиме члены «Маханаима» стали искать место для образования общины и нашли его в Маале-Адумим, красивом городе в Иудее, отличающемся близостью к Иерусалиму и дешевым по тем временам жильем. «Мы решили организовать некоммерческую компанию, с помощью которой стали строить общину в Маале-Адумим, — говорит Дашевская. — В 1988 году туда приехали и поселились около 30 семей. Затем мы начали строить дома и в итоге создали 87 квартир. В стройке участвовал даже наш раввин Яков Беленький». С тех пор русскоязычная община в Маале-Адумим стала местом притяжения для многих репатриантов из бывшего Советского Союза. Сегодня община сильно разрослась и включает в себя два центра: синагогу, в которую приходят в основном люди, интересующиеся еврейской традицией и соблюдением заповедей, и культурный центр для занятий в музыкальных, театральных, художественных и других кружках. В самом Иерусалиме при этом продолжает действовать Международный центр еврейского образования «Маханаим». Организация проводит лекции, семинары, издает книги (как оригинальные, так и переведенные). В 1990 году «Маханаим» впервые в истории Израиля открыл группы гиюра на русском языке.

«В Центр еврейского образования в Иерусалиме сегодня приходят очень разные люди, — отмечает Ира Дашевская. — Есть те, кто хочет начать религиозную жизнь, есть те, кто не готов соблюдать, но хочет понять, о чём это всё. Когда-то мы объединились, чтобы совместными усилиями войти в мир еврейской жизни. Теперь стараемся поделиться своим опытом и помочь каждому, кто испытывает в этом потребность. Одно из важных достижений «Маханаима», помимо того, что нам удалось создать живую и деятельную общину в Маале-Адумим, в том, что он способен ответить на самые разные запросы аудитории. Наша цель — открыть перед человеком красоту и глубину израильской культуры. Чтобы люди не думали, что она ограничивается Амосом Озом и Давидом Гроссманом, но понимали, что есть огромная глыба еврейского наследия, включающая в себя Танах, Талмуд, Мидраш, и это — их наследие».