– Какие актуальные задачи вы сегодня ставите перед студентами?
Мы сейчас все живем одной темой – единством страны. Всегда говорю студентам, что они – ее будущее. Если их участие в жизни общества, страны будет минимально, никакого будущего мы не построим. Поэтому я всегда их призываю выражать свою активную гражданскую позицию. Не быть безучастными, не быть инертными и посторонними. И когда каждый студент поймет, что он что-то решает, все сдвинется. Сегодня он наш студент, завтра наш руководитель. Учиться понимать процессы – вот что важно. В обучении, я считаю, главное, чтобы студент понимал суть, а не просто знал ее. Мне кажется, важнее «почему», а не «как». Не случайно слоган нашей кафедры «Образование на уровне понимания». Научиться понимать, вот что важно. Потому что знания очень легко получить – из разных источников, их слишком много, и они слишком подвижны, а понимание – это то, что остается. «Чем больше я знаю, тем меньше я понимаю». Этот афоризм выражает разрыв между уровнем знания и уровнем понимания. Основная задача настоящего образования – научить пониманию, чтобы студенты умели анализировать ситуацию и делать свои выводы.
– Каким будет образование через 15 лет, и насколько оно будет необходимо в эпоху роботизации?
Говорят, что грядет пора роботизации и так далее, и пропадет необходимость в образовании, да и в целом в людях. А на самом деле квалифицированный специалист – это всегда квалифицированный специалист. Наибольшая угроза потерять работу нависла над теми, чья деятельность носит «стандартизированный характер» и не требует от работника принятия самостоятельного решения в зависимости от разных исходных обстоятельств. Но робот никогда не научится критически мыслить. У роботов нет эмпатии, интуиции, необходимых для решения многих задач. Роботы не умеют выполнять сложные и творческие задачи, что требуется в нашей специальности государственного и муниципального управления. Так что в скором времени необходимость в образовании и в людях не пропадет, но все это станет более узко специализированным, под конкретные задачи в экономике. Как раз этому и стараемся обучить наших студентов: уметь решать конкретные задачи!
– А платят за обучение сколько?
Ну, смотря с чем сравнивать. Учитывая качество нашего образования, оно стоит столько, сколько стоит качественный продукт. И мы не испытываем недостатка в абитуриентах. В том числе на нашем направлении обучения. Ведь государство – самый большой наниматель. И, конечно же, мы надеемся, что к нам идут из-за самых благих намерений, чтобы принести в будущем пользу своей стране!
Наш ректор создал оптимальные условия для получения качественного образования. Мы обладаем одной из лучших инфраструктур среди вузов страны. Это не в качестве рекламы, это действительно так. Все необходимое для учебы и развития у нас в достатке, от лучших преподавателей до лучших аудиторий. Ведь диплом можно получить какой угодно. А что дальше? Диплом – это всего лишь пропуск на первый этап собеседования. А вот возьмут ли вас на работу, это уже зависит от того, что вы получили в стенах вуза. Вы должны обладать таким объемом знаний, чтобы на этом собеседовании пройти все этапы и получить работу. Образование – это то, что остается, когда мы уже забыли все, чему нас учили. И уверен, что наши выпускники выгодно отличаются от большинства других.
– Что вы преподаете студентам?
Основной предмет – это, конечно, государственное и муниципальное управление. Знание систем и органов государственной и муниципальной власти. Как они функционируют, какие цели ставят и какие задачи выполняют. Каковы функции государства, задачи и методы государственного управления. Как ставить цели и формулировать задачи, связанные с выполнением профессиональных функций. Из профильных предметов – управление развитием территорий. В нашей стране, где 85 субъектов и все они дифференцированы по уровню развития, это особенно важно. В этой связи мы должны научить студентов мыслить, анализировать, предлагать варианты, стратегии развития территории той или иной страны. Часто ребята исследуют свои регионы, откуда они родом. И хотелось бы, чтобы практическую реализацию они смогли применить именно в своем регионе.
– Встречался как-то раввин Берл Лазар с Михаилом Барщевским. Барщевский сказал, что 100 лет назад в Америке была такая коррупция, что России даже не снилось.
Это как раз один из наших предметов, который называется «Государственная антикоррупционная политика». У нас есть много наработок по данной тематике. Огромный комплекс мер, он так и называется – формирование антикоррупционного мировоззрения у молодежи. Мы преподаем аудитории от школьников до студентов. И все чаще понимаем, что учить нужно с ранних лет. То есть именно формировать мировоззрение, как у Маяковского, помните: «Что такое хорошо и что такое плохо?». Человек должен смотреть на интересы общества и на свои личные интересы.
– Всегда личные интересы берут верх.
Для счастья много, по сути, не надо. Вот солнце, луна, воздух – они бесплатны пока. Что вы получите за те нечестные деньги? Дышащий бензином автомобиль? Вот эту моральную ценность мы стараемся студентам привить, и тогда, может быть, придет понимание, что действительно, как бы банально ни звучало – не в деньгах счастье. Обеспечивать себе комфортный уровень жизни можно и без коррупции. От десятого автомобиля счастлив не будешь, а от прогулки в парке под луной вполне можно стать счастливым. И для этого много не надо.
Надеюсь, наше общество в будущем, после нашего образования, станет зоной без коррупции. И Барщевский скажет Берлу Лазару, что у нас ее совсем нет!
– Я заметил, что у восточных людей понятия – простые и четкие. Вас как в детстве воспитывали?
Я помню, что у нас ничего не запрещалось. Никогда не закрывались шкафы. Всегда все было доступно. Не было никаких соблазнов. Я помню, что сверстники всегда таскали деньги у родителей. У меня никогда не было соблазна, потому что я знал, где они лежат, всегда мог подойти, спросить и взять. Это и есть воспитание. Кроме того, меня никогда ни за что не ругали. Я учился всегда хорошо и был отличником, но когда получал тройки, меня не ругали. И это не создавало страха и стимулировало к развитию. Мне кажется, только в свободе есть развитие.
– В каком смысле – хвалили?
Ну, успокаивали, порой делали подарки, чтобы я не расстраивался. Тогда как соседние ребята очень боялись получить плохую оценку, потому что выпорют. Вот это отсутствие страха, оно дает движение. Я не знаю, восточное это или не восточное, но ничего не запрещали. Мне говорили: «Будешь учиться плохо – пожалуйста. Будешь хорошо – учись хорошо. Но завтра никого не вини и ни о чем не жалей». На самом деле реальные конфликты не так сложны, как воображаемые. Мы часто сами загоняем себя в угол, и потом не можем найти из него выход.
Выдающийся американский психиатр Милтон Эриксон часто прибегал к одному из методов. Он рекомендовал своим ученикам, а иногда и своим пациентам, подняться на гору Скво, расположенную неподалеку от его дома. На это требовалось от 50 минут до полутора часов. Рекомендация была такая: на восходе солнца подняться на гору и понять что-то важное для себя, что имеет прямое отношение к проблеме. И люди, которые выполняли это задание, действительно по возвращении говорили о том, что их проблема теперь решена и они поняли для себя нечто важное, чего им не хватало. Люди смотрели сверху, осознавали ценность своей жизни и то, насколько мелочны их переживания и страдания. У каждого своя гора Скво, и на нее надо подняться всем. Я тоже пытаюсь это делать, не всегда получается. Мы часто переживаем из-за ерунды и по мелочам, а ценное и важное забываем.
Руслан Абрамов
Я порой говорю студентам, когда они начинают бояться и переживать из-за экзаменов: «Это все проходящее. Думайте о важном. В вашем возрасте о любви важнее подумать, чем об оценке. Потому что эта эмоция вам даст развитие чего-то другого и, возможно, большего».
– А где ваша гора Скво?
Ну, в данном случае у меня в кабинете. Я часто, чтобы абстрагироваться от суеты, подхожу к окну и долго смотрю вдаль на Садовое кольцо. И суета улицы зачастую перекрывает мою суету. И становится намного спокойней. Так что окно кабинета – это моя гора Скво. Но и, конечно, за городом, дома. Лесные прогулки в сумерках тоже очень успокаивают и придают сил. Так что, чтобы обрести себя, много не надо. Стоит только захотеть.
– Сколько раз вы были в Израиле?
Не много. Очень хочется съездить еще. И уже не только туристическим маршрутом, но и деловым. Сейчас мы ведем работу по налаживанию связей с израильскими вузами в целях обмена опытом и сотрудничества.
– С представителями горской диаспоры, такими как Год Нисанов, Герман Захарьяев, вы отношения поддерживаете?
Конечно, стараемся. Более того, я их приглашал к нам. У нас есть цикл встреч с интересными людьми. К нам охотно приходят много творческих, деловых людей, государственных деятелей, они делятся опытом и знаниями со студентами. Было бы очень интересно, если бы яркие представители диаспоры посетили наш вуз и поделились своим богатым и уникальным жизненным опытом. Думаю, это пошло бы на пользу нашим студентам.
– Вы частый гость в горской общине?
К сожалению, нет. Мы уехали очень рано из Дербента. Там еще не успели привыкнуть, а здесь – уже… Учеба, работа, все закрутилось. Но я по мере возможности хожу в религиозные центры. Стараюсь посещать праздники. Ведь быть евреем – уже немалая ответственность. Но и одновременно большая гордость! Хочется приобщить детей к этому. Однако в целом я не очень выделяю общины. Для меня мы все один народ. Поэтому не важно, куда ходить.
Тем более в нашей стране с этим проблем не возникает. Надо отдать должное нашему президенту, уровень толерантности в стране сейчас высочайший. Притеснений по религиозным мотивам я не вижу. Высшие должности занимают представители разных национальностей. Много еврейских школ. И они становятся очень популярными и востребованными во многих городах России. Насколько мне известно, одна из лучших школ в городе Казани – еврейская. И учатся там далеко не только евреи. Да и преподают тоже.
– А у Путина была любимая учительница – еврейка.
Не только учительница. Бывший начальник, сослуживцы, друзья, тренер и много других. Он как мудрый человек – очень толерантный. И в его окружении, как у всех умных и мудрых людей, хватает места всем.
– Сейчас планируется открытие Еврейского университета в Москве. Вас прилагательное типа «еврейский», «татарский» не смущает? Должны ли быть вузы с этнической компонентой?
Правильно или неправильно, покажет рынок, я так считаю. Если Еврейский университет не нужен будет, то он закроется. Конечно, как было в 90-х годах – открывать тысячи университетов, это никому не нужно. Систему разрушает полностью. В Израиле тоже была такая история с университетами, потом закрыли все липовые «конторы».
Новый университет может существовать на деньги меценатов сколько угодно долго, особенно когда дело касается евреев. Не думаю, что это будет хуже, чем масса других вузов. Там же не только религиозные предметы будут. Важно, какое будет наполнение, какой уровень знаний там дадут. На одной рекламе долго не протянешь. Дальше надо доказывать делом и качеством. А над этим уже придется хорошенько поработать.
– Как выглядит образование в России, если учитывать рейтинг вузов?
В целом система высшего образования несколько девальвировалась, в том числе из-за открытия массы частных образовательных учреждений. Ну, это им помогает веяние времени. Если в советский период в вузы поступало, опять же, до 20-30 % школьников, то на сегодняшний день 80-90 % идут в вузы. Разве это нормально? Это неправильно. Раньше – кто-то уходил в ПТУ и был счастлив. Он зарабатывал не меньше инженера. Ему не нужен был институт. Сейчас система среднего образования не так сильна. Много исчезло. 90 % выпускников получают дипломы о высшем образовании. А кто посчитал, какое количество специалистов необходимо экономике в разных отраслях? Есть такая статистика? Не уверен. Поэтому однозначно тут не скажешь. Это системная проблема.
По рейтингу вузов? Смотря о каких рейтингах говорить. И не всегда правильно равняться только на рейтинги. Есть масса других критериев. Например, востребованность или трудоустройство выпускников. Здесь мы выглядим очень прилично. Например, наш университет входит во многие рейтинги и выглядит там весьма неплохо по сравнению с другими вузами страны. Но до мировых уровней, конечно, еще много работать.
– Есть сказка о царском министре, который в молодости был бедным пастухом. Министр периодически отлучался в секретную комнату – там он переодевался в старую одежду, брал пастушью свирель и играл. Таким образом он успокаивался. А что вас бодрит и успокаивает одновременно?
Наверно, моя работа. Очень важно, какие эмоции и ассоциации у тебя с тем или иным местом. Я на самом деле очень люблю свою страну, свой институт. В народе говорят, где родился, там и сгодился. Я пришел в свой институт еще студентом, в 80-х годах, я вырос здесь. С чего начинается Родина? Это моя Родина. Мне очень комфортно тут. И с ним у меня связаны только самые положительные эмоции.
Но если говорить еще более искренне: на каждом жизненном этапе акценты смещают приоритеты. Мужчине свойственно, что всегда в приоритете работа, но помимо нее все мое пространство сейчас занимает семья. Моя любимая жена и мои любимые дети. Счастливые глаза жены и звонкий смех детей нельзя заменить ничем материальным. Это и есть самое важное в моей жизни сегодня. Семья занимает все мое пространство – духовное, моральное и т. д., и надо сказать, что мне это нравится и я счастлив. Это и есть моя настоящая гора Скво. Где ты познаешь реальную ценность жизни.
– Спасибо большое за уделенное нам время.
Спасибо вам! Я искренне желаю вашему журналу и всем читателям дальнейших успехов и новых достижений! Будьте здоровы!
